Ольга Демидюк

Я стояла в очереди в больнице, как неожиданно в коридоре появились уборщицы. В холле полно людей, очереди в регистратуры длинные. А уборщицы машут щетками уверенно и с энтузиазмом, поделили холл на сектора. Командуют громко и угрожающе.

«Девушка, поставили подпись и вставайте со стула!» И щетку под ноги девушке – раз!

Мне кажется тяжелее всего приходится январю. Вы только представьте, какая на нем ответственность. Во-первых, перед тем, как выйти на работу он всю ночь не спит. Появляется на посту, запыхавшейся, в мишуре, под бой курантов, прорывается через догорающие бенгальские огни, ошалевшие крики «где спички??», запах жженных бумажек в шампанском.

Я люблю ходить в кино одна. Особенно люблю ходить одна на хорошее кино. Потому что тогда, выходя из кинотеатра, можно сколько угодно ничего не говорить. Не отвечать на вопрос «Ну как?»

По-моему, творчество ведет себя с человеком, как недоступная девушка в период первых ухаживаний. И прежде чем одарить его своим величием, творчеству нужно понять, что человек с ним всерьез и надолго.

Поначалу творчество осторожничает и присматривается. Оно не бросается после первого же свидания в объятия, и не верит жарким речам. У творчества уже, знаете ли, опыт. Оно уже несколько раз крепко обжигалось. Может быть даже у него за плечами развод и двое маленьких детей. 

В мамином журнале “Я – пенсионер” есть самая лучшая рубрика на свете. Называется  – “Клуб одиноких сердец”. Я всегда ее читаю от первого слова до последнего.  Потому что там в трех незамысловатых предложениях простой человек из села Нижний Ольшанец  делится своей жизнью, своей историей. Рассказывает, что он до пенсии работал, растил детей, а теперь остался один, любит рыбалку, собирает травы, ищет хозяйственную добрую женщину до 65 лет.

Моя мама в детском саду провела сотни утренников. Она была ведущей, Емелей, Снежной Королевой, Осенью, Дедом Морозом. И каждый раз, и двадцатый и тридцать восьмой она жутко волновалась. Ходила по квартире и бубнила слова, говорила, что больше никогда не будет в этом участвовать. А вечером, после утренника смеялась и рассказывала: “А Алеша подбегает ко мне вот так, а Катя говорит мне так.

Каждое раннее утро молчаливый дворник Николай чистит дорожку от пятиэтажного дома до автобусной остановки. Сбрасывает снег на обочину большой оранжевой лопатой. Каждое раннее утро он оставляет полоску рыхлого свежего снега по краю дорожки. Чтобы по этой полоске молодой папа мог везти на санках неповоротливый комок шубы. Из этого комка торчат две варежки, они больше детских ладоней, смешно свисают с санок и загребают снег.

Молодой папа говорит дворнику Николаю: “Доброе утро!”

Девушка в утреннем автобусе слушает музыку в наушниках и пританцовывает. Закрыла глаза, покачивает черными кудрявыми волосами и даже тихонечко, почти только губами поет. Наверное, она забыла, что едет в автобусе. Что за окном дождь и темно. Наверное, она как будто в лете, на море или в деревне ест черешню.

-Деточка, ты не могла бы спустить мою сумку на асфальт, а то у меня что-то давление поднялось…

Я еду в позднем автобусе. Рядом со мной сидит бабушка. Она не очень старая, просто плохо одетая, растрепанная, серая. Я спускаю ей сумку на асфальт. А потом провожаю до перехода через дорогу, а потом провожаю к подъезду. Между нашими домами одна автобусная остановка, два пешеходных перехода, почта и парикмахерская. От моего дома к ее можно пробежать за пару минут.